История выживания: Мауро Проспери. 10 дней в песках Сахары

5 невероятных историй о людях, выживших в нечеловеческих условиях

Порой жизнь преподносит людям серьёзные испытания, чтобы те стали сильнее и больше ценили свою жизнь. Но порой человек попадает в такие ситуации, из которых не может выйти живым. Но в нашем мире ещё есть место чудесам, которые помогли людям из нашей статьи остаться в живых, находясь на волоске от смерти. Им пришлось вынести нечеловеческие испытания погодными условиями, голодом и страхом, но к счастью для них, всё закончилось благополучно.

Антарктический ад Дугласа Моусона

В начале 20 века австралийский учёный Дуглас Моусон организовал экспедицию в Антарктиду.

14 декабря 1912 года, когда Моусон и двое его коллег Белгрейв Ниннис и Ксавьер Мериц, собрав ценные для науки сведения, уже возвращались на базу, случилось несчастье: Ниннис провалился в расщелину и погиб. Падая, он увлёк за собой санки с припасами и большую часть собак из упряжки путешественников. До дома оставалось 310 миль (почти 500 км.)

Чтобы добраться до базы, Моусону и Мерицу предстояло пройти пешком по безжизненной ледяной пустыне, где укрыться или передохнуть было совершенно негде. Еды оставалось максимум на треть пути.

Когда припасы закончились, путешественником пришлось есть собственных собак – а это значит, что тянуть санки теперь приходилось своими силами. В конце концов, Мериц умер от холода и истощения. Моусон остался один на один с бескрайним антарктическим ужасом. Его мучил конъюнктивит и такое жуткое обморожение, что начала сходить кожа, клочьями выпадать волосы, а подошвы ног сочились кровью и гноем. Но, несмотря ни на что, путешественник упрямо двигался вперёд.

В какой-то момент он ступил на незаметную под слоем снега трещину, провалился в расщелину и беспомощным кулем повис над бездной, в то время как сани каким-то чудом намертво застряли в снегу на краю.

Даже в этой, казалось бы, безнадёжной ситуации Моусон не сдался. Он стал осторожно подтягиваться на четырёхметровой верёвке, время от времени останавливаясь и отдыхая, пока не добрался до края расщелины. Выбравшись наружу, он продолжил путь и, наконец, добрался до базы… где узнал, что судно «Аврора» на котором он должен был добраться домой, отчалило всего пять часов назад!

Следующего пришлось ждать целых 10 месяцев.

История марафонца, потерявшегося в Сахаре

Песчаный марафон по Сахаре считается одним из самых трудных в мире. На этот шестидневный переход длиной в 250 километров отваживаются только самые опытные и выносливые.

Полицейский и пятиборец из Сицилии Мауро Проспери тоже решил испытать себя. Четыре дня всё шло хорошо, Мауро шёл седьмым.

А потом поднялась песчаная буря. По правилам, в таких случаях участникам полагалось остановиться и подождать помощи, но итальянец решил, что какая-то буря ему не помеха – что он, песка не видел! Мауро обернул голову шарфом и продолжил путь.

Через шесть часов ветер утих, и Проспери понял, что всё это время шёл куда-то не туда. Он оказался так далеко от остальных, что даже сигнальные ракеты были бесполезны – никто их не видел. Абсолютно один, посреди самой обширной и негостеприимной пустыни на всей Земле.

Проспери ничего не оставалось делать, кроме как продолжать идти. Для экономии жидкости писать приходилось во флягу из-под воды. В конце концов, он набрёл на заброшенную мечеть, где изголодавшийся марафонец смог поживиться, отлавливая летучих мышей, отрывая бедным животным головы и выпивая их кровь.

Потом от отчаяния Проспери пытался покончить с собой, перерезав вены на запястьях, но от обезвоживания его кровь настолько загустела, что отказывалась выливаться наружу, так что из этого ничего не вышло – только пара царапин и головная боль. И тогда марафонец поклялся, что будет бороться за жизнь до конца, хотя, по всей видимости, это смерть не захотела его принять, так что другого варианта просто не было.

В течение пяти следующих дней Проспери продолжил блуждания по Сахаре, утоляя голод ящерицами и скорпионами, а жажду – росой.

А через девять дней мытарств, судьба сжалилась, наконец, над измученным итальянцем – он встретил группу кочевников, которые объяснили, что он находится в Алжире, больше чем в 200 километрах от места, где, по идее, должен быть.

И что вы думаете? Прошло два года, и Проспери записался на участие в новом марафоне, из которого вернулся целым, невредимым и в срок.

История человека, который выжил в австралийской пустыне, питаясь лягушками

Дело было в 2001 году. Некто Рики Меги проснулся… посреди австралийской пустыни. Он лежал лицом вниз, присыпанный землёй, а вокруг бегала стая собак динго, поглядывая на мужчину голодными глазами. Всё это не обещало ничего хорошего.

Как его угораздило тут оказаться, Меги совершенно не понимал. Последнее что осталось в памяти — он за рулём собственного авто, едет по малонаселённой местности на запад. Ничего необычного.

Десять дней Меги шёл босиком неизвестно куда, и чем дольше шёл, тем бессмысленней ему казалась эта дорога. Наконец, он набрёл на дамбу, где разбил маленький шалаш из веток и прутьев. В этом шалаше он прожил следующие три месяца, питаясь пиявками и кузнечиками. Иногда ему удавалось поймать лягушку – это был деликатес. Он подсушивал её на солнце, пока лягушка не покрывалась хрустящей корочкой, а потом с наслаждением ел. В конце концов, Меги нашли и спасли фермеры. К этому моменту он выглядел так:

Придя в себя, Меги написал увлекательную книгу о своих приключениях.

История девочки, которую «удочерила» семья обезьян

Когда Марине Чапмен было четыре года, её похитили. Последнее, что она помнила – как кто-то подхватил её сзади, завязал глаза и куда-то понёс. Очнулась малышка в колумбийских джунглях. Папой у девочки был отнюдь не Лайам Нисан, поэтому ни горы трупов террористов, ни волков с разорванными пастями, ни увлекательных погонь в этой истории не было. Как не было и быстрого спасения похищенного ребёнка.

Вместо этого Марину нашли обезьяны, приняли её в свой клан и стали учить её, как добывать еду, лазать по деревьям и всяким прочим обезьяньим премудростям.

Прошло несколько лет, и Чапмен добилась выдающихся успехов в искусстве воровства риса и фруктов из домов окрестных деревень. Местные жители хоть и замечали в компании обезьян одну подозрительно человекоподобную, но только бросали в неё камни, отгоняя воришку от своих домов обратно в джунгли.

Если судьба брошенной людьми и воспитанной животными девочки кажется вам ужасной – не торопитесь. Чапмен спасла… человеческая семья с явно садистскими наклонностями. Эти люди фактически превратили девочку в рабыню, выделив ей спальное место на полу у печки.

К счастью, Чапмен удалось сбежать от своих «спасителей». Она забралась на дерево, где её заметила одна местная женщина, позвала к себе жить и вырастила как собственную дочь. Чапмен благополучно адаптировалась к жизни в обществе, переехала в Англию и встретила красавца-музыканта. Дело закончилось свадьбой.

История человека, который три дня простоял по пояс в дерьме

Ветерану Второй мировой войны Кулиджу Уинсетту из Вирджинии было 75 лет, когда он попал в эту в прямом смысле дурно пахнущую историю.

Дом у одинокого пенсионера был старенький, с удобствами во дворе. Как-то раз он вышел по нужде, а подгнившие доски пола возьми да и провались. Уинсет оказался в выгребной яме, по пояс в дерьме – в «библейском аду», как он сам это потом назвал. Выбраться самостоятельно он не мог, поскольку часть его ноги была ампутирована, а одна рука не действовала после инсульта. Так он и простоял трое суток, в озере собственных фекалий, отбиваясь от крыс, пауков и змей, которые, как оказалось, были там частыми гостями.

Читать еще: Цемент своими руками: цементный порошок из биогенных веществ

В конце концов, местный почтальон заметил, что никто не вынимает почту, забеспокоился и решил навестить старика. Проходя через двор, он услышал слабые крики о помощи и вызвал спасателей.

История выживания: Мауро Проспери. 10 дней в песках Сахары

Ты не можешь быть до конца уверен в своих силах, если реально не испытаешь себя на прочность. К счастью, очень многие прекрасно понимают эту простую истину, поэтому не ограничиваются спорами в интернете, а тренируются и участвуют в различных соревнованиях на выносливость. Но неприятности могут случиться всегда — как бы хорошо вы ни были готовы. Именно так в своё время и случилось с итальянцем Мауро Проспери, который потерялся в пустыне Сахара во время марафонского забега.

Преамбула

Марафон — штука сама по себе изматывающая и крайне тяжелая. Но в 1986 году было принято решение провести классический многодневный марафон в песках Сахары. То есть ещё сильнее осложнить участникам жизнь и дать им настоящую проверку выносливости, ориентирования и умения распределять свои силы. Организаторы прекрасно понимали, что такое испытание может быть опасным для жизни, поэтому все участники подписывали бумаги, что полностью несут ответственность за всё, что с ними может случиться.

Ну и как можно спокойно пройти мимо столь эффектного испытания собственных сил? Вот Мауро Проспери, спортсмен-пятиборец с Сицилии, и не удержался. Но любой марафон — крайне серьёзное занятие, к которому без подготовки подходить нельзя. Так что итальянец начал тренироваться. Дошел до того, что был в состоянии пробегать по 40 км в день и при этом не сильно зависеть от воды — это давало неплохие шансы не только выжить в пустыне, но и победить в состязании.

Итак. 1994 год, Мауро Проспери начинает свой марафон. Всё идёт неплохо — среди итальянцев он безоговорочный лидер, да и в принципе держится в призовых местах. Жара сильно не мучает, воды хватает, можно продолжать в том же духе. Но на 4 день внезапно (!) поднялась песчаная буря. Прямо посреди самого сложного участка забега. По регламенту, спортсмены обязаны остановиться и переждать стихию где-то в безопасном месте, благо такие бури могут весьма быстро засыпать человека с головой. Вот только сложно найти укрытие прямо посреди пустыни. Поэтому Мауро обмотал голову курткой и двинулся дальше — так было безопаснее. Но через некоторое время силы начали его потихоньку покидать, а буря униматься не планировала. К счастью, кое-какое укрытие обнаружить получилось.

Проблемы и решения

Через 8 часов стихия улеглась, полностью изменив окружающих ландшафт и сделав бесполезными карты, которые выдавали всем участникам. Мауро Проспери не имел ни малейшего понятия, ни где он, ни куда идти дальше. Кое-как сориентировавшись по компасу (который вместе с картой выдавался каждому марафонцу), он попытался продолжить движение. Бесполезно — никаких ориентиров, никаких признаков человека. В распоряжении итальянца был небольшой запас воды, палатка, спальник, сигнальная ракета, солевые таблетки, запас дегидратированной пищи — всё это выдавалось всем участникам марафона и вполне обеспечивало возможность выжить в пустыне. При условии постоянного пополнения запасов воды, конечно. А она уже почти на исходе…

К счастью, помимо великолепной физической подготовки, Мауро Проспери тщательно изучил вопросы выживания в условиях пустыни. Первым делом, он помочился в пустую бутылку — пока не начались симптомы дегидратации, мочу ещё кое-как пить можно. Да, солей там много, но это лучше, чем ничего. Итальянец прекрасно понимал, что теперь придётся экономить силы и воду, а значит — двигаться только утром и вечером, когда солнце ещё/уже не печёт. Как он, собственно, и поступил.

На второй день вынужденного выживания, итальянец услышал знакомый шум — неподалёку пролетал вертолёт, скорее всего — поисковый. Вот только заметить днём в песках мелкую точку — практически нереально. А сигнальная ракета, выдаваемая марафонцам, оказалась слишком маленькой и незаметной (после этого случая им стали выдавать 3 реально мощные ракеты и ракетницу к ним. Лишний вес, но что поделать — безопасность.). Потенциальные спасители улетели. Мауро Проспери продолжил движение.

В тот же день он наткнулся на заброшенное здание, в котором когда-то обитал какой-то мусульманский отшельник. На это красноречиво намекал стоящий прямо посреди комнаты гроб с бывшим владельцем. Тем не менее, это было отличное укрытие от жары. Да и под крышей водились летучие мыши, которым пришлось поделиться своей кровью с вынужденным выживальщиком. Но и они скоро закончились.

Воды нет, еды уже тоже нет, перспектив нет, куда идти — не понятно. Ещё и пролетающий неподалёку самолёт снова не заметил сигнального костра — тут любой впадёт в отчаяние. Так что Мауро Проспери начертил углём записку для жены (да, у мужика была жена и трое детей, а он пошел по Сахаре бегать) и перерезал себе вены. А вот фиг — дегидратация сделала кровь настолько густой, что кровопотери практически не было. Было больно, неприятно и очень обидно. Поняв, что лёгкой смерти ему не дождаться, итальянец решил продолжать борьбу.

Снова пустыня, снова выматывающая жара и пронизывающий холод, снова ловля ящериц и мелких млекопитающих. Долго так продолжаться не могло, но судьба наконец-то решила сжалиться над выживальщиком. Он набрёл на высохшее речное русло, которое вывело его к небольшому оазису. С водой.

Через день итальянец вышел к кочевому лагерю местных аборигенов — туарегов. Помощь оказали сразу, напоили, попытались накормить и послали гонцов к находящейся неподалёку военной базе. Как выяснилось позже, Мауро Проспери случайно пересёк границу Марокко, где проходил марафон, и попал в Алжир, преодолев почти 300 км…

Итальянец потерял 16 кг, серьёзно подорвал своё здоровье, был вынужден месяца два питаться исключительно жидкой пищей и 2 года восстанавливаться. Но ещё через 2 года он снова принял участие в марафоне. А потом ещё, и ещё, и ещё. Ах да, жена терпела сколько могла, но потом таки ушла.

Ну что тут можно сказать. Это, пожалуй, именно та ситуация, когда человек сделал всё возможное ( и даже больше) для своего выживания. Физическая подготовка и практические навыки — на высоте. Желание выжить, готовность совершать для этого совершенно непривычные вещи — тоже. Ну а то, что после всех этих мучений итальянец снова вернулся, чтобы ОПЯТЬ бросить вызов пустыне и себе самому — говорит об огромной силе духа. Короче, именно на таких и нужно равняться. А жена… Сейчас у него новая жена, которая прекрасно понимает, что нельзя мужику без подвигов и борьбы.

10 дней в Сахаре: на крови летучих мышей и своей моче

Поделиться сообщением в

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

Когда в 1994 году бывший пятиборец Мауро Проспери принял участие в “Марафоне по пескам”, ему было 39 лет. Этот шестидневный забег по пескам Сахары на дистанцию в 250 километров считается самым изнурительным в мире соревнованием для бегунов. Но для Мауро все оказалось еще сложнее: он потерялся в песчаной буре и провел в Сахаре 10 дней. Вот как он сам рассказывает о пережитом.

Я люблю экстремальные марафоны за то, что, участвуя в них, полностью сливаешься с природой. Дистанции обычно проходят по живописным местам – горы, пустыни, ледники. Когда я был профессиональным атлетом, у меня не было времени всем этим наслаждаться, я думал только о медалях.

Читать еще: Меню выживальщика: "Джерки" - сушеное мясо

О “Марафоне по пескам” я узнал случайно. Я уже перестал выступать в пентатлоне, когда один из друзей сказал мне: “Есть один удивительный марафон в пустыне. Но он очень тяжелый”. Я люблю подобные вызовы, поэтому тут же начал тренироваться. Я пробегал по 40 километров в день, сокращал количество воды, которое я при этом потреблял, чтобы привыкнуть к обезвоживанию. Дома я практически не бывал.

Моя жена Чинция думала, что я свихнулся. Этот марафон настолько рискован, что перед соревнованием я должен был подписать бумагу с инструкцией, куда оправить мое тело, если я умру. У нас трое детей, все тогда были младше восьми лет, поэтому она волновалась. Я пытался ее приободрить. “Самое худшее, что может случиться – это если я обгорю на солнце”, – говорил я ей.

Когда я прилетел в Марокко, предо мной впервые предстало удивительное зрелище – пустыня. Я был зачарован.

Сейчас “Марафон по пескам” совсем другой, в нем участвуют до 1300 человек, которые словно змея растягиваются по дистанции. Поэтому, даже если постараться, потеряться невозможно. Но в 1994 году нас было только 80, и лишь несколько спортсменов могли на самом деле бежать. Поэтому большую часть времени я был совершенно один.

На каждом этапе я финишировал первым среди итальянцев. Обычно я вешал итальянский флаг на свою палатку, чтобы мы могли собраться вечером. Это было весело.

Песчаная буря

Неприятности начались на четвертый день, во время самого длинного и тяжелого этапа этой дистанции.

Когда в то утро мы вышли на старт, уже был довольно сильный ветер. Я пробежал четыре контрольных пункта и попал в зону песчаных дюн. Я оказался совершенно один – лидеры ушли вперед.

Неожиданно поднялась жуткая песчаная буря. Ветер хлестал с ужасающей силой. Меня буквально поглотила желтая стена песка. Я был ослеплен и едва мог дышать. Песок летел в лицо – ощущение такое, что в лицо впиваются иголки. Я впервые ощутил, насколько мощной может быть песчаная буря. Я повернулся спиной к ветру и обвязал голову шарфом, чтобы защитить лицо. Я не был дезориентирован и должен был двигаться, чтобы меня не засыпало песком. В конце концов я нашел укрытие, где решил переждать бурю.

Она длилась восемь часов. Когда ветер стих, было уже темно, поэтому я уснул на ночь в дюнах. Я расстроился, потому что в гонке шел четвертым. Я подумал: “Ну вот, теперь выиграть я уже не смогу. Но я еще смогу показать хорошее время. Завтра утром я встану пораньше и попытаюсь достичь финиша”.

На преодоление этого этапа давалось 36 часов. Не уложившиеся дисквалифицировались. Так что, как я думал, у меня еще был шанс. Но я совсем не ожидал, что буря неузнаваемо изменит все вокруг меня.

Я проснулся рано утром и увидел совершенно изменившийся ландшафт. Я еще не знал, что потерялся. У меня были компас и карта, поэтому я думал, что легко смогу найти дорогу. Но когда нет никаких отправных точек, навигация становится намного сложнее.

Я не волновался, потому что был уверен, что рано или поздно я кого-нибудь встречу. “Кто знает, как много людей попали в точно такую же ситуацию?” – подумал я.

“Как только я кого-нибудь встречу, мы объединимся и двинемся к финишу вместе”, – таков был мой план, но, к сожалению, ему не суждено было сбыться.

Пробежав примерно четыре часа, я взобрался на вершину дюны, с которой ничего не было видно, кроме песка. Тогда я понял, что дело плохо. Я перестал бежать и перешел на шаг. Действительно, зачем бежать, если даже не знаешь куда?

Запас мочи

Когда я понял, что потерялся, первое, что я сделал – помочился в запасную бутылку с водой. Пока вы еще не обезвожены, ваша моча наиболее пригодна для питья. Я помню, что мне говорил об этом мой дед. Он рассказывал мне о том, как на войне он и другие солдаты пили собственную мочу, когда у них закончилась вода. Я это сделал на всякий случай. Никакого отчаяния тогда я еще не чувствовал. Я был уверен, что организаторы марафона скоро меня найдут.

Если вы решили участвовать в “Марафоне по пескам”, вы должны уметь выживать, и я был хорошо подготовлен. У меня были нож, компас, спальный мешок и большое количество сухой пищи в рюкзаке. Проблемой была нехватка воды. На контрольных пунктах нам выдавали воду, но когда началась буря, у меня осталось лишь полбутылки. Я пил ее медленно, как только мог.

Я очень хорошо переношу жару, тем не менее, я был осторожен. Я мог идти, только когда было прохладно – рано утром и вечером. Днем, когда я не шел, я пытался найти тень, чтобы избежать перегрева. К счастью, у меня довольно темная кожа, и я не боялся ожогов.

На второй день, на закате солнца я услышал звук приближавшегося вертолета. Я подумал, что он ищет меня, поэтому я зажег сигнальный огонь. Но пилоты его не заметили. Вертолет летел так низко, что я мог рассмотреть шлем на голове летчика. Но он меня не видел и пролетел мимо.

Вертолет, взятый напрокат в Марокко, возвращался на базу для дозаправки. После моих приключений, начиная с 1995 года, бегунов заставляют иметь при себе сигнальные огни типа тех, которыми пользуются моряки. Бегуны были этим недовольны – огни весили полкило. Но когда я бежал, нам раздали совсем маленькие огни, они были не больше авторучки.

Тем не менее я оставался спокойным. Я был уверен, что у организаторов были возможности и средства найти любого, потерявшегося в пустыне. Я все еще думал, что рано или поздно буду спасен.

Через пару часов я наткнулся на жилище марабута – мусульманского отшельника, где обычно останавливаются бедуины, пересекающие пустыню. Я надеялся, что в ней кто-нибудь живет, но внутри никого не было, лишь святой старец в гробу. Но, по крайней мере, у меня была крыша над головой, и я почувствовал себя как дома.

Я оценил ситуацию – она была малоприятной. Но физически я чувствовал себя хорошо. Я съел часть моих запасов, которые я сварил на свежей моче – не бутылочной, которую берег и начал пить лишь на четвертый день.

Жилище отшельника

Ветхое жилище было забито песком, поэтому потолок был очень низким. Я залез на крышу, чтобы украсить ее моим итальянским флагом в надежде, что его кто-нибудь заметит. Там я заметил несколько летучих мышей, прятавшихся в башне. Я решил выпить их кровь.

Я схватил несколько, отрезал им головы, вскрыл внутренности ножом и высосал кровь. Я съел, по крайней мере, 20 штук – сырыми. Я сделал то, что сами они делали со своими жертвами.

Я оставался в этом жилище несколько дней, надеясь, что меня здесь найдут.

Лишь дважды я поддался отчаянию. Первые раз – когда увидел вертолет, который не увидел меня. Второй раз – когда я заметил в небе самолет.

Я находился в жилище отшельника три дня, когда услышал звук мотора. Это был небольшой самолет. Я не знал, ищет ли он меня, но тут же разжег огонь, в который бросил рюкзак и все, что мог найти. Я надеялся, что в самолете увидят дым. Но тут поднялась новая песчаная буря. Она длилась 12 часов. Самолет меня не заметил.

Читать еще: Как готовить уху на костре

Я чувствовал, что это был последний шанс быть найденным. Я был очень расстроен. Я был убежден, что погибну, и что это будет долгая, тяжелая агония. Поэтому я решил свою смерть ускорить.

Я думал о том, что если умру в песках, меня никто не найдет, и моя жена не получит пенсию: в Италии, если кто-то пропадает без вести, должно пройти 10 лет прежде, чем он будет объявлен умершим. Если я умру в этом ските, думал я, меня найдут, и у жены будет хоть какой-то доход.

Я не боялся умереть, и мое решение покончить с жизнью было следствием логических размышлений, а не отчаяния. Я написал куском угля записку жене и вскрыл себе вены. Лег и стал ждать смерти, но моя кровь сворачивалась и не хотела вытекать.

На следующее утро я проснулся. Я не смог себя убить. Смерть меня пока еще не хотела.

Новые силы

Я воспринял это как знак. Ко мне вернулась уверенность, и я решил посмотреть на ситуацию, как на соревнование с самим собой. Я снова был сосредоточен и решителен. Я думал о своих детях. Я привел себя в порядок: я снова был атлетом Мауро.

Мне был нужен план. У меня еще оставалось довольно много сил, я не устал. Как бывший десятиборец, я привык тренироваться по 12 часов в день, и я был хорошо подготовлен к “Марафону в песках”, так что слабости я не чувствовал. К тому же у меня еще было несколько таблеток, поддерживающих уровень энергии.

Я восстановил свои силы и ясность мысли. Я решил покинуть жилище и пойти дальше. Но куда? Я решил последовать совету одного туарега, который он дал мне перед началом марафона: “Если потеряешься, иди за облаками, которые увидишь на горизонте утром. Там ты найдешь жизнь. Днем они исчезнут, но ты отметь направление на компасе и продолжай идти”.

Так что я решил двинуться за этими мифическими облаками на горизонте.

Я шел по пустыне день за днем, ловил змей и ящериц и ел их сырыми. Пил я таким же образом. Я думаю, существуют какие-то инстинкты, что-то типа дежавю, которые включаются в экстремальной ситуации. Во мне проснулся пещерный человек.

Я замечал, что очень быстро теряю вес. Чем дольше я шел, тем свободнее болтались часы на моем запястье. Я был настолько обезвожен, что больше уже не мог мочиться. К счастью, у меня были таблетки от диареи, которые я продолжал регулярно глотать.

Хорошая ли это идея – пить в экстренной ситуации свою мочу?

Пить мочу не рекомендуется.

Моча – это отходы, содержащие соли, и чем больше вы обезвожены, тем более ядовитой становится для вас моча.
Первая порция мочи более разбавлена и может немного помочь, но это, скорее, относится к ситуации, когда вы еще не знаете, что попали в переплет.
Употребление крови помогает продлить выживание. Люди, выжившие в океане, пили кровь морских черепах, концентрация которой сходна с человеческой.

Человек пустыни

Я хотел увидеть семью и друзей. Я не был испуган и начал смотреть на пустыню, как на место, где можно жить. Я мог видеть красоту пустыни и отмечал малейшие следы. Даже экскременты животных могли подсказать, в каком направлении идти.

Я понял, что везде есть пища, если научиться ее находить. Я проходил мимо русла высохшей речки, где оставалась сочная растительность типа кактусов – я их выжимал и пил их сок.

Я начал думать о себе, как о человеке пустыни. Позже принц туарегов посвятит мне поэму. По его словам, я был “избранным”, потому что после стольких дней выжил в песках.

Тем временем организаторы соревнований продолжали меня искать. Мой брат и шурин прилетели из Италии и присоединились к поискам. Они нашли оставленные мной следы, например, мои шнурки. Они дошли до жилища отшельника и обнаружили там следы моего пребывания. Но они были уверены, что ищут лишь мое тело.

На восьмой день я набрел на небольшой оазис. Я лег и начал пить – медленно, в течение шести или семи часов. Я увидел след на песке и понял, что люди где-то недалеко.

На следующий день я заметил вдалеке коз, и это придало мне силы.

Потом я увидел девочку-пастушку. Она заметила меня, испугалась и убежала. После девяти дней в пустыне я представлял собой мрачное зрелище. Я был весь черный от грязи.

Девочка побежала к большой берберской палатке, чтобы предупредить женщин. Мужчин в лагере не было, но женщины обо мне позаботились. Они были очень добры. Пожилая женщина вышла из палатки и сразу дала мне козьего молока. Она пыталась меня накормить, но меня сразу вырвало.

Они не позволяли мне зайти в палатку, потому что я был мужчиной, но расстелили мне ковер в тени. После этого послали за полицией. Берберы любят раскидывать свой лагерь рядом с военными базами – так безопаснее.

Похороны откладываются

Полицейские посадили меня в джип и привезли на базу, завязав мне предварительно глаза. Они не знали, кто я такой, и думали, что я могу быть опасен. Они были вооружены, и временами я думал, что они запросто могут меня пристрелить.

Когда они поняли, что я – тот самый марафонец, потерявшийся в Марокко, они сняли с моих глаз повязку и тут же начали отмечать мое спасение. Оказывается, я пересек границу и попал в Алжир. Я отклонился от маршрута на 291 километр.

Они отвезли меня в больницу в Тиндуфе, откуда я, наконец, смог позвонить жене. Первым делом я ее спросил: “Мои похороны уже прошли?” Через десять дней после того, как человек пропадает в пустыне, можно считать, что он уже мертв.

Когда меня взвесили в больнице, выяснилось, что я потерял 16 кг. Я весил тогда лишь 45 кг. Мои глаза болели, моя печень была повреждена, но мои почки оказались в порядке. В течение нескольких месяцев я не мог ничего есть, кроме жидких супов. Чтобы восстановиться, мне потребовались два года.

Через четыре года я вновь приехал на “Марафон по пескам”. Люди спрашивали меня, зачем я это делаю. Но когда я что-то начинаю, я хочу это дело довести до конца. Другая причина заключалась в том, что я уже жить не мог без пустыни. “Пустынная лихорадка” существует, эта болезнь захватила меня полностью. Каждый год меня тянуло в пустыню, встретиться с ней и вновь ее пережить.

Я пробежал еще восемь марафонов в пустынях. Сейчас я готовлюсь к самому сложному. В следующем году я планирую пробежать семь тысяч километров и пересечь Сахару от берега до берега. От Агадира в Марокко до Хургады в Египте, на берегу Красного моря. Спорт и природа – это неотъемлемая часть моей жизни. Марафоны позволяют мне переживать все эти ощущения непосредственно.

Моя жена была святой. Она терпела меня многие годы, но в итоге мы решили расстаться из-за моего стиля жизни. Мы остаемся хорошими друзьями, может быть, даже еще лучшими, чем когда мы были женаты. У меня теперь другая женщина, но она знает, что в моей жизни есть своя миссия. Изменить себя я не могу.

голоса

Рейтинг статьи